— Не бойся, — шепнул он ей. — А теперь можно, я тоже к тебе прикоснусь? Я закрою глаза, обещаю.

Она несмело кивнула и, подняв голову, тут же ощутила кожей лица тёплые подушечки его пальцев. Даниэль вёл ими по её лицу, словно рисуя его контур — ласкающими, бережными, чуткими, неторопливыми движениями…

Её вдруг ошпарило непрошеным воспоминанием. Канун восемьдесят третьего года. Их первая и единственная ночь вместе. Бессонная, бесконечная, упоительная, безумно счастливая ночь. И Даня — утомлённый, невыспавшийся, с синяками под глазами — вот так же нежно водил пальцами по её лицу, приподнявшись на локте, забыв о времени и о том, что он уходит в армию. Уходит от Светланы… Тогда ещё никто из них не знал, что эта разлука растянется более, чем на двадцать лет.

— Посмотри на меня, Светлячок, — повторил он свою просьбу. — Я не буду открывать глаза. Сделай это первой. И… потом уж сама решишь, хочешь ли ты, чтобы я тоже тебя увидел. Идёт?

Светлана снова кивнула. Её подрагивающие ресницы медленно и несмело поднялись.

Как ни старалась она справиться с эмоциями, а всё же задохнулась в первый момент, увидев знакомое до боли лицо. Не постаревшее, нет — возмужавшее. Еле заметные морщинки, совсем мало. Седина в волосах. Тоже не яркая, не бросающаяся в глаза, но вполне различимая…

Она гладила его ладонями по лицу, жадно впитывая глазами каждую чёрточку — знакомую и одновременно новую. Обводила изгиб тёмных бровей. Легонько, несмело коснулась пальцами его губ… Он прерывисто вздохнул.

— Можно?.. — спросил Даниэль. Она поняла, что он имеет в виду. Сил говорить не было совсем. Светлана в очередной раз просто согласно кивнула.

Его необыкновенные глаза, меняющие цвет в зависимости от настроения, в нетерпении распахнулись. Сейчас они были тёмно-голубыми, как дождливое небо летним днём. Знакомые с детства, такие невероятно родные глаза… Вот они-то остались прежними. Они так же жадно, как Светлана за минуту до этого, вглядывались в её лицо. Торопливо перескакивали с одной черты на другую. Светлана понимала, что Даня, должно быть, видит сейчас уставшую женщину средних лет, не слишком-то красивую, бледную, слабую, худющую и больную. Но в его взгляде была только радость узнавания.

— Веточка… — проговорил он. — Ты такая же красивая. Даже ещё лучше стала…

И тут плотину прорвало. Слёзы хлынули потоком.

— Если бы я знала, — задыхаясь, произнесла она, — что все эти годы ты был рядом… что ты ходишь со мной по одним улицам… что ты жив, будь ты проклят!

— Я приехал в Москву несколько лет назад, — покачал головой он.

— Где ты был? — выдохнула она. — Господи, где же ты был чёртовы двадцать лет? Почему не давал о себе знать? Я же тут чуть с ума не сошла без тебя!

Он прижал голову Светланы к своему плечу и осторожно вытирал её слёзы ладонью, успокаивая и баюкая, как маленькую.

— Мы обо всём с тобой поговорим, Ветка, — пообещал он. — Я расскажу тебе, как жил. Ты расскажешь мне, что с тобой стряслось за эти годы. У нас… у нас теперь много времени.

Первым делом Даниэль озаботился переводом Светланы в свою клинику, чтобы как можно скорее прооперировать её. Тянуть и дальше было просто опасно. Когда Тим услышал, что Шульман согласен на эту операцию, ему стало немного легче — хотя бы от осознания того, что здоровье и жизнь Светланы в надёжных руках. Всё же, врачом Даниэль был от бога.

— Хотел заранее предупредить… Когда будете выписывать счёт за лечение, — отведя Шульмана в сторонку, тихо попросил Тим, — не отдавайте и даже просто не показывайте его Светлане. Я сам всё оплачу.

Даниэль даже отшатнулся от подобной просьбы.

— Да вы что, с ума сошли, молодой человек? — возмутился он. — Никаких денег я с вас не возьму ни в коем случае. И со Светланы, понятное дело, тоже.

— Но это неправильно! — запротестовал Тим. — Я же знаю цены на услуги в вашем центре. Тут и лекарства, и операция, и послеоперационный уход с реабилитацией… Вы же должны отчитываться перед руководством, разве нет? Вряд ли им понравится, что вы оперируете тяжёлых больных бесплатно, по своей прихоти…

— Я сделаю операцию не бесплатно, а на свои личные средства, — отозвался Даниэль. — Тут даже обсуждать нечего… И для меня это не «прихоть».

«Грехи замаливаешь?» — подумал Тим злорадно, но удержался от подобного комментария вслух. В конце концов, на кону стояло здоровье Светланы… Не следовало портить отношения с её врачом. И, по совместительству, с мужчиной, которого она любила…

Тим не знал, до чего Даниэль и Светлана договорились, оставшись в её палате наедине. Однако он вздохнул с явным облегчением, когда увидел их вместе и не заметил каких-либо признаков того, что они ведут себя как пара. Да, Светлана больше не зажималась, не прятала лицо, не смущалась. Она пожирала своего Даниэля глазами, словно до сих пор не верила, что это он. Шульман тоже был заботлив и внимателен к ней. Однако никаких поцелуев, объятий, держаний за руки и прочих свидетельств того, что… «А впрочем, — осознавал Тим в глубине души, — может, это я просто себя обманываю. Вовсе не обязательно демонстрировать свои чувства к другому человеку напоказ, чтобы доказать, что они у тебя в принципе есть».

— Как долго она меня искала? — спросил Шульман. Тим усмехнулся.

— Это не она, а я вас нашёл… И то лишь потому, что вы врач. Кто вы такой, я понятия не имел, пока не назвал ей ваше имя.

— А вы давно знакомы с Вет… со Светланой? — осторожно поинтересовался Даниэль.

— Пару месяцев, — ответил Тим, тут же торопливо добавив:

— Но я знаю о вас с ней практически всё. Она мне рассказала…

Шульман помолчал, а затем кивнул в такт собственным мыслям.

— Значит, она вам доверяет и считает по-настоящему близким человеком. Светлана никогда не станет выворачивать душу наизнанку перед кем попало. Она неохотно впускает новых людей в свой круг…

— Откуда вы знаете? — по-мальчишески вскинулся Тим, хотя был, в принципе, согласен с этим заявлением. — Вы с ней так давно не общались… Она изменилась. У неё была очень непростая жизнь.

— Едва ли непростая жизнь сделала её более общительной и откровенной, — заметил Даниэль. — Скорее, наоборот… А вы актёр? Простите, не расслышал вашего имени с первого раза, — на самом деле, Тим и не думал называть ему своё имя, но доктор решил сделать вид, что не заметил этого.

— Тимофей, — поколебавшись, представился тот. — Я певец. Светлана снималась в моём новом клипе, который, должно быть, уже начали крутить на музыкальных каналах.

— Вот как… — Даниэль задумчиво покачал головой. — А я совершенно не смотрю телевизор, тем более — музыкальные каналы. Так что ваш клип всё равно не увидел бы… Получается, не было бы счастья — да несчастье помогло. Если бы не болезнь Светланы, я бы, наверное, так и не нашёл её…

— А вы искали? — с ревнивой недоверчивостью спросил Тим. Шульман усмехнулся.